Глава 5. «Остров» и «Сокровище сундука»

Рон потрепал Круваша по плечу, а потом вдруг весело добавил: "Дружище, пойдем к Салли, пусть она угостит меня грогом!" (Грог - хмельной напиток, сродни пиву, настойка морских водорослей "иски", вымоченных в яблочном соке, сброженном в деревянной кадке.)
Меньше чем через полчаса они оба сидели за барной стойкой в баре "Уши улитки", а разгоряченная Салли (ее щеки пылали, и она это чувствовала, но ничего не могла с собой поделать) постоянно вздыхала, и бросала пылкие взгляды страсти и желания на Рона, и не менее пылкие и крепкие реплики отвешивала тем посетителям, которые пытались ей

заметить, что она их медленно или "не очень душевно" обслуживает.
Рон рассказывал о том, что его теория зависимости геометрии пространства от времени наконец-то обретает законченные черты, и он уже подумывает сделать официальное заявление по этому поводу, но пока не делает этого. Во-первых, потому, что не знает как это лучше сделать (Рон - не ученый), а во-вторых, просто стесняется об этом кому-то говорить (попросту, боится, что его засмеют). Кру с удовольствием слушал его, даже задавал нужные вопросы, в ответ на которые Рон что-то помечал у себя в блокноте.
Надо заметить, что Рон всегда с собой носил свой блокнот - в него он записывал всё, что считал нужным. Доподлинно неизвестно, записывал ли он туда свою теорию, и была ли какая-то связь между записями и сколько вообще существовало этих блокнотов. В библиотеке Рона много лет спустя после его смерти было "найдено" 27 таких блокнотов. Но так как Рон не придавал значение времени их заполнения и никак их не нумеровал, по прошествии времени уже невозможно было точно определить, когда заполнялся тот или иной блокнот. Некоторые блокноты были незаполнены, и даже обрывались на какой-то фразе, некоторые также неожиданно начинались. Однажды один его правнук, тоже по имени Рон, попытался разузнать что же в них написано, но... это уже другая история.
– Рон ты опять записываешь что-то себе в блокнот? - спросил Круваш.
– Да, Кру, ты задал очень интересный вопрос, который я себе еще не задавал. Его надо обязательно, ОБЯЗАТЕЛЬНО обдумать! - ответил Рон, и продолжил записывать вопрос в блокнот.
"Его надо обязательно, ОБЯЗАТЕЛЬНО обдумать!" - так, или почти так, Рон всегда отвечал, когда что-то записывал в свой блокнот. Круваш был польщен, что и его вопрос оказался в этом секретном блокноте Рона.
Они еще выпили по бокалу грога. Рон, наконец, обратил внимание на Салли.
– О, добрый день, Салли! Ты сегодня замечательная! - весело обратился Рон к Салли, по-доброму смотря ей в глаза.
– Привет! - немного смутившись неожиданному обращению, ответила Салли. - Но вы с Кру здесь уже почти час сидите, а ты заметил меня только сейчас!? - улыбнувшись добавила Салли.
– А, да? А я и не заметил. - ответил Рон.
– Салли, Рон сегодня, действительно заторможенный, - весело подтвердил Круваш. В его голове уже «играл бриз южных морей», подогретый пузырьками выпитого грога.
– Да, нет, Кру! Ну ты чего! - возразил Рон. Я..., у меня просто был тяжелый день! - ответил он любуясь Салли. - Салли, а ты сегодня что делаешь вечером?
– Я, я ничего, как обычно: в 8 вечера схожу к матушке, принесу продуктов, да помогу приготовить поесть для младших братцев, а что буду делать потом пока не решила. А что?
– Э... пойдем вечером вместе погуляем по берегу к острову, - предложил Рон.
У Салли загорелись глаза, но в слух она спросила: - А разве сегодня там будет интересно?
– О, да, я слышал сегодня один из тех 9 вечеров и ночей в году!
Тут Салли не выдержала и просияла: «Да, конечно, я с удовольствием!» (примечание 1)

– Хорошо. Тогда я вечером к тебе зайду!? - предложил Рон
– Да, договорились!

Другие завсегдатаи Ушей улитки вновь попросили Салли обратить внимание на них и подлить: кому еще грога, а кому и более горячительного напитка - "Сокровища сундка".
«Сокровище сундука» - это название алкогольного напитка, появившегося на южных островах после одной истории, которая приключилась с местным рыбаком Лейком. Лейк всегда был известен как любитель залить за шиворот на недельку-другую, но на рыбалку ходил каждую неделю несмотря на своё нетрезвое состояние. Всем он говорил, что алкоголь ему помогает преодолевать морскую качку, хотя на самом деле, и об этом он никому не говорил, перед тем как выйти в рейс, он пил специальную "бадью". Чего в нее было намешано - самому Богу известно, да и Лейку, конечно. Так вот, однажды, когда Лейк не просыхал уже неделю, и пришел день когда нужно было выйти в море, чтобы собрать улов и забросить новую сеть, его бадья кончилась - это его "соседи" по дому - серые мыши прогрызли в деревянной кадке с бадьей дыру, через которую всё содержимое пролилось под пол. Чтобы не нарушать свой же принцип, Лейку пришлось пойти в море в том состоянии, в котором был. Как назло, в этот день море было неспокойным, дул сильный порывистый ветер, суденышко Лейка - "Стройная нимфа" кидало с одного гребня волны на другой. Лейк кое-как смог найти сеть и поднять ее на борт. За это время его сильно тянуло блевать, так что пару раз ему пришлось осквернить воды океана содержимым желудка, после чего ему становилось еще хуже. Улов оказался небольшим, - из-за сильного волнения, сеть разошлась в одном месте и рыба смогла уйти. Это еще больше расстроило Лейка. После очередного приступа рвоты, забрасывая новую сеть за борт, Стройную нимфу качнуло и Лейк вместе с сетью упал за борт. Он барахтался как мог, пытаясь ухватиться за борт, но сильные волны быстро запутали его ноги сетью, от чего он не смог двигаться и стал быстро погружаться под воду. Он продолжал барахтатья, но только больше запутывался. Воздуха в груди почти не осталось, в безумии Лейк открыл глаза, вода больно ударила в глазницы, он ощутил адскую резь - вода была полна тысячами песчинок, поднятых штормом со дна - он ничего не смог разглядеть дальше своих ног. Ноги оказались надежно связаны. Через несколько секунд бесполезного барахтанья Лейк оказался на дне. Ему грозила неминуемая гибель, он уже готов был выпустить последний глоток воздуха и умереть, но вдруг в воде что-то блеснуло, это был его рыболовный нож, медленно опускавшийся на дно, которым он обычно разрезал сеть, вытаскивая запутавшуюся рыбу. Лейк быстро схватил нож и разрезал недававшие ему двигаться веревки сети и стал изо всех сил двигать ногами и руками, чтобы подняться наверх. Он чувствовал, что еще немного и он уже не сможет выплыть - голова стал туманной, глаза болели, он пытался смотреть вверх в поисках поверхности, но из-за поднявшегося со дна песка и ила ничего нельзя было разглядеть, глаза сильно болели. Еще усилие, еще, еще одно, - вот! кажется, уже видны фонари на мачте! Но до поверхности еще надо плыть...
"Боже, как же это я так?"- непереставая барахтаться под водой на глубине, вдруг подумал Лейк. "Вот так вот и останусь здесь на дне? На съедение рыбам?" - он стал погружаться в забытье, как вдруг ощутил освежающий бриз, он снова может дышать! Холодный ветер хлестал по его лицу каплями морской воды и дождя! От свежего воздуха, наполнившего легкие, Лейк наконец очнулся. Стройная нимфа была всего в пяти метрах от него, но ее постоянно бросало, то на правый, то на левый борт. Веревочная лестница по которой можно было взобраться на борт и спастись, была привязана к корме по правому борту. Но подплывать к кораблю было опасно - его могло просто придавить правым бортом при попытке забраться на лестницу. Нужно было или ждать пока море успокоится, или ловить момент, когда очередная волна накренит корабль на правый борт. Но и сил у Лейка уже было немного, да и ноги были всё ещё чем-то спутаны, не давая ему возможности быстро подплыть к кораблю.
- Господи, что же за день-то сегодня такой?! - взмолился Лейк. Алкоголь из его головы весь выветрился и он стал понимать, какую ошибку совершил, выйдя сегодня в море.
Так как ноги вот-вот хотели отказать ему в помощи, он решил ничего не ждать! "В конце концов, если уж суждено утонуть здесь и сейчас то вместе с моим кораблем!" - решил он.
Что было сил, собрав всю свою волю он задавил в себе страх перед смертью и остервенело кинулся к Стройной нимфе, к веревочной лестнице на правом борту! Руки и ноги страшно болели от ударов о воду, его несколько раз накрывало волной, так что он погружался чуть ли не на метр в воду, но он продолжал работать руками и ногами. Вода бурлила под ним, "еще немного, еше чуть-чуть!", "я вам покажу!, я сын этого моря!", "качке не сдается настояший моряк!" В очередной раз оказавшись под водой ему чудом удалось схватиться за последнюю ступень лестницы, неожиданно попавшуюся ему под руку в воде. Это случилось как раз в тот момент, когда корабль начало кренить на правый борт, волна идущая следом готова была перевернуть корабль! Но случилось нечто неожиданное - подходящая следом волна оказалась настолько высокой и сильной, что подбросила Лейка над корблем и перебросила его через борт судна на палубу, попутно сломав мачту и заклинив штурвал. Лейк потерял сознание.
Два часа и сорок две минуты пролежал Лейк без сознания на палубе своей Стройной нимфы, безвольно бившейся на морских волнах. К палубе его придавило сломаной мачтой, и это спасло ему жизнь, не дав волнам смыть его за борт.
Когда он, наконец, очнулся шторм уже ушел из этой части моря, оставив после себя сильный ливень при почти полном штиле. Кое как свободившимь из плена мачты, он, наконец, смог разглядеть, что же ему мешало всплыть - за ногу зацепился канат сети, который он обычно прикреплял к буйку, чтобы отмечать место лова. Этот канат и не давал ему всплыть, другой конец сети зацепился за что-то на дне. А когда он начал барахтаться еще сильнее, это "что-то" наконец оторвалось от дна и позволило ему всплыть.
Лейк отвязал канат и хотел было выбросить его, ведь сеть была вся изрезана, но потом решил посмотреть, что же болталось на том конце, да и рваную сеть лучше не оставлять в море, иначе в следующий раз вновь можно запутаться в ней. Так Лейк стал обладателем сундука (да это был самый обыкновенный сундук, закрытый на "амбарный замок", а в нем - две бутылки с плотно закрытой пробкой и рецептом приготовления.
Собственно, в этой находке не было ничего удивительного - 27 лет назад на соседнем архипелаге был устроен турнир по выбору лучшего алкогольного напитка семи архипелагов, куда съезжались, а вернее сказать "сплывались", многие любители и профессионалы виноделия и самогоноварения, но и не меньше любителей просто выпить - народного жюри турнира. Тогда часть судов не доплыла до турнира, утонув по пути. Злые языки говорили, что это одни участники пытались таким способом убрать конкурентов, но официальной (и более правдоподобной) версией произошедшего была другая - попросту участники турнира начали употреблять свой напиток еще "по пути на пьедестал славы", да так и утонули, но не в ней, а в море. Тогда победителем стал один пивовар с соседнего архипелага, который предложил свой напиток "грог", который за свою легкость пития и трезвость мыслей утром, пришелся по-вкусу большинству "жюри" - ведь по условиям конкурса голосовать по каждому напитку разрешалось только на утро следующего дня. После этой истории с "Сокровищем сундука", Лейк перестал ходить в море, а открыл небольшой бар "Уши улитки", где и стал угощать посетителей и всем известным грогом, и его "Сокровищем сундука".

-----------------
Примечание 1
Описываемые события происходили на острове Мирал, самом крупном острове Архипелага Южный в Индийском море. Всего архипелаг насчитывает девять - десять крупных островов (из-за изменения уровня моря и тектоники один из островов периодически уходит под воду). Географическое положение архипелага таково, что в среднем девять раз в году, вечером, после 10 часов вечера, на юго-западе острова Мирал в лучах закатного солнца более мелкие островки начинали отражать солнечный свет каким-то удивительным образом - картина неба, звезд и моря получалась потрясающей! А птицы в эти часы парили на легком прибрежном бризе, курлыча веселые песни! И вот в такие вечера, особенно когда тепло, влюбленные парочки отправлялись на прогулки к этому волшебному месту.
Этот юго-западный берег был похож на отдельный остров - он соединялся с основной сушей небольшим перешейком метров 50 шириной.
Почти круглый год группа из нескольких молодых людей попеременно несли своеобразный дозор за тем, когда же наступит соответствующий день - для этого были составлены специальные карты погоды и «особых» примет, по которым можно было определить о дате наступления «счастливого дня». Но, как обычно бывает с прогнозами, они оказывались верны лишь изредка, и то, только если были сделаны не раньше чем за день.

#Осколки

Глава 4 «Рон Стартов»

– Рон?... Рон, это ты?

Рон шел вдоль берега, немного выше, чем сидел Круваш. И шел он как-то странно равномерно, даже казалось, что машинально. Круваша он как будто не замечал.
– Рональд? Это ты?... - спросил еще раз Круваш, когда Рон стал проходить мимо него, нисколько не смотря ему в глаза. И затем уже неуверенно Круваш добавил, - "Простите, я видимо обознался! Вы очень похожи на одного моего зн..." - Круваш хотел сказать "знакомого Рональда Маквайера", но в этот момент порыв утреннего бриза сорвал с Круваша шляпу и заткнул ему рот песком, который вылетел из под ног Рональда.

Рональд Маквайер прошел еще несколько шагов вперед. Затем замер, стал поднимать голову вверх, покачал ею по сторонам, а затем обернулся к Крувашу: - Кру, это ты?

– Я!!! - обрадовался Круваш тому, что наконец-то его хороший знакомый узнал его и это оказался всё-таки он, а не кто-то, похожий на Рона.

С Роном они познакомились одиннадцать месяцев назад. Отец Круваша их познакомил, сказал, что это его новый коллега, что в ближайшее время они будут работать вместе. Рон оказался всего на 5 лет старше Круваша. Это, а еще их общее увлечение геометрией пространства, привело к тому, что уже через месяц Рон и Кру считали себя друзьями с рождения, а еще через пару месяцев, они были как братья друг другу.

А недавно, недели за две до того, как уехал отец Круваша, Рон пропал. Вернее сказать, отец Круваша сказал, что Рона срочно вызвали по делам компании в командировку в Испанию, но это выглядело настолько неправдоподобно, и не похоже на Рона, что Кру не поверил ни единому слову, сказанному отцом по этому поводу. А затем через две недели пропал отец... и тоже при непонятных обстоятельствах. Но на этот раз никто из знакомых Круваша не знал куда он делся и в какую "командировку" отправился. И вестей, как об отце, так и о Роне, за всё это время никаких не было. И вот он - Рон, здесь!

- Здравствуй, Рон! Как я рад тебя видеть! Как ты? Где ты пропадал? Куда ты идешь? - засыпал Рона вопросами Круваш.

Рон, кажется, выслушал Круваша без особого интереса. Круваш это заметил, ему даже показалось, что Рон где-то не здесь, и погружен в себя настолько, что происходящее вокруг него с трудом доходит до его сознания.

– Да, здравствуй Кру, - всё таки ответил Рон. - Я обдумываю одно дело. А ты что здесь делаешь на берегу?... Ах, да. Ты ждешь отца. Да? - спросил в свою очередь Рон.

– Рон, я тебя не узнаю! Что с тобой? Ты где был столько времени? Мне отец, перед тем как уехать, говорил, что тебя направили в командировку? А теперь я тебя вижу здесь такого странного, прогуливающегося по берегу, ночью!!!

– Да, отправили! - улыбнувшись уголками губ, ответил Рон. - И, Кру, уже не ночь, а утро - посмотри, - спокойно ответил он.

И правда, ночь уже отступила! Утренний бриз усилился и дул приличный ветер: влажный и теплый - именно такой, из-за которого Круваш приходил сюда по утрам.

– Рон,... - Круваш немного замялся. - а ты не знаешь..., ну... где мой отец?
– Не знаю, - грустно ответил Рон. - Его давно нет?
– Уже две недели прошло. И главное, что он не оставил никакого письма о своем отъезде, даже не предупредил - не позвонил! Я волнуюсь...
Рон немного помолчал, а потом ответил: "Не бойся, Кру, твой отец себя в обиду не даст! И, я думаю, он скоро вернется".

#Осколки

Глава 3. «Артур»

...а у меня, наступила вконцегодовая хандра. И с этим ничего не поделать. Просто, знаешь, каждый день пробегает без остановки, заботы, дела, - я уже и ночи укоротил, чтобы "подольше". Но от этого день проходит еще хуже и, кажется, еще быстрее. Всё бестолку - каждый раз осознаю, что новый день ничего нового не приносит - каждый день похож на вчерашний, с небольшими "вариациями на тему погоды". И зачем они вообще бегут? да, даже если бы и ползли!... хмуро и бессмысленно.

Мне всё чаще кажется, что я как зомби или как робот: утром меня включили и я работаю по программе - руками-ногами шевелю, думаю, говорю и дальше по программе: детский сад, работа, еда в промежутках, магазин, дом, дети, домашние дела; "выключили".
И вот я провожу кусок ночи "в отключке", а утром - "включили" - и опять, всё по новой.
И иногда (когда происходит "сбой в программе") спрашиваешь себя: зачем, и находишь только ОДИН ответ "НАДО". Это просто - надо. Простой ответ - надо работать - чтобы типа жить; есть, чтобы типа работать и жить; спать, - для того же самого. А пытаясь найти другие мотивы и цели - ну вот же, например, там "счастье", "любовь", "творчество", а потом простой вопрос "И?" - убивает всё. Никакая цель недостижима. Ну вот где этот счастливец, пребывающий в любви и радости и творчестве? Да нет его. А если и есть, то не имеет ко мне никакого отношения или родства.
А сегодня была ночь - там, за окном, шел снег, то крупный - пушинками-снежинками, то мелкий - вьюжил метелью, а желто-оранжевые фонари вдоль дорог подсвечивали воздух. И чувствовалось, что город уже спит, большинство спит - в домах погасли огни, а шум городской еще не стих....
– А ты уже спишь?...
Да. Ну вот... "Доброй ночи!"
….

Лил дождь — не переставая, уже третий день. Телефон не звонил, интернет не работал. Такой унылой недели в жизни Артура не было уже давно.
Нет, погода здесь была не причем, а отсутствие телефонных звонков его никогда не расстраивало - ничего из этого не могло выбить его из колеи.
Он не знал «что делать», - то есть вообще «что делать?» Вдруг неожиданно он понял, что то, что он делал ранее, потеряло свой смысл, - он больше не хочет быть врачом! Не хочет «резать» людей. Это ему стало противно. Господи, как же это он раньше об этом себе не признался?! Как же он давил в себе это? Как так вышло, что он уже проучился 3 года в медицинском ВУЗе и вот только сейчас, пройдя курс практики, где его «отмечали» и предлагали приходить к ним работать по окончании учебы, почему именно сейчас он понял, что это всё "не его"!? ...

В таком раздумье, он уже пребывал вторую неделю. Он еще продолжал ходить на занятия в институт, но это было почти машинально. Он по-прежнему улыбался при общении с друзьями, даже обсуждал какие-то общие темы. Но! Внутри была пустота... Её ничем нельзя было заполнить. И он всё больше погружался в нее... это был настоящий космос, где был только он.

По-началу, никто не заметил сильной перемены в нем. Артур всегда считался одним из «сильных» студентов, но также все знали, что он никогда не задавался. Себя же он всегда олицетворял неким серым кардиналом - ему не нужны были слава и блеск, но он хотел уважения к себе, молчаливого — он хотел, чтобы его слово, было как минимум услышано и учтено. И вот этот образ, который он создавал среди своих однокурсников и преподавателей ВУЗа, вдруг неожиданно разбился за одну неделю. Артур перестал готовиться, забросил посещение библиотеки, на лекциях слушал радио с музыкой "техно", а сам при этом находился в своем глубоком и далеком от всех Космосе.
Первой реакцией друзей-однокурсников было подозрение — "Артур зазнался!, что он так теперь играет с ними со всеми". Первая реакция учителей — "Артур видимо не выспался, или, может быть, проблемы дома". Но Артур уклончиво отвечал или вообще не отвечал на такие вопросы. А еще через неделю, вообще перестал ходить на занятия... Его друзья, как ни странно, не стали звонить ему, или приходить, чтобы узнать как дела. Как он сам думал тогда на этот счет — это было от того, что скорее всего друзья решили не мешать ему разобраться с проблемами и "если бы он их позвал, то они, конечно, приехали к нему". Но он не позвал. И они не пришли и не стали звонить. Этого не случилось ни через пару дней его отсутствия, ни через неделю.

Чтобы хоть как-то занять свое время, Артур гулял по пустынным улицам большого города. И даже в такие прогулки его тело было здесь, а душа — там. Там, где редко оказываются души простых людей.

Лил дождь — не переставая, уже третий день. Телефон не звонил, интернет не работал.

Вернувшись домой с прогулки, Артур прилег отдохнуть. Он почти задремал. Вдруг зазвонил телефон. Артур вздрогнул. Номер телефона был скрыт.

– Алло? Кто это? - спросил он.
В ответ было молчание, но на другом конце кто-то был. По крайней мере, у Артура было такое ощущение.
– Алло? - повторил Артур. В ответ из трубки послышались короткие гудки.
– «Хм..., странно. Прикалывается что ли кто-то?...» - положил трубку и через пять минут уснул.
...
– Артур, ты не спишь? - он отчетливо услышал этот вопрос, но сквозь сон не успел понять, наяву ему кто-то задал этот вопрос или это только во сне - «шалости» его дремоты.
#Осколки

Глава 2. «Эдмон Сорт»

Когда-то давно, когда Эдмон еще не стал Эдмоном Сортом, а был маленьким "Эдди", или как тогда называла его мама "маленький Монни", Эдмон жил со своими родителями на пиренейском полуострове, на самой границе с Францией в небольшой деревушке Сант-Джен, и даже не думал и не мечтал, что когда он вырастет и станет взрослым - он будет хозяином и капитаном большого корабля - бригантины Солирии, а его имя будет известно почти на всех континентах, за исключением разве что Антарктиды.
Маленький Монни был тогда "мальчиком слабого здоровья", - как отзывался о нем их семейный врач Норт Станлрой. По словам Станлроя: "мальчику нужно почаще дышать воздухом морского бриза, чтобы хоть как-то поднять свой иммунитет, иначе он, возможно, заработает в скором времени астму или что-нибудь более тяжелое". Родители Эдмона: Анни и Кристофер Сорт, были очень опечалены таким диагнозом их семейного врача. Станлрою они доверяли почти безоговорочно, во-первых, потому что Станлрой был единственный в округе врач, который закончил Факультет медицины имени Пьера и Мари Кюри в Париже, а во вторых, а во-вторых несколько лет назад (еще до рождения Эдмона) он практически спас от смерти маленького Мишеля - сына сестры Анни - Моники, с семьей которой всегда были дружны Анни и Кристофер Сорт. Станлрой тогда оказался единственным врачом, который распознал болезнь у мальчика и назначил правильно лечение, а первые две недели почти не отходил от больного ребенка.
От их деревушки до ближайшего прибрежного городка Сен-Сипрьен было около 100 километров...

#Осколки

Глава 1. «Круваш»

Сидя на берегу Южного моря, Круваш молча смотрел на ночное небо, на картины далеких звезд...

«А что здесь еще можно делать одному?» - спрашивал он себя: «только вот так вот сидеть и смотреть!»

Он опустил голову - задумался о чем-то.

Так он сидел на берегу уже три часа. До восхода солнца было еще далеко, через пару часов должен был начаться прилив и тогда прибрежные волны смоют только что нарисованный им на песке образ корабля-парусника - бригантины Соли'рия. Она так сильно запала ему в душу, когда он впервые ее увидел! Эти высокие мощные мачты, эти влажные паруса - бежевые с изображением альбатроса в верхнем левом углу! Эти мощные крученые канаты! И капитан Солирии - Эдмон Сорт! О, этот здоровенный человек-человечище! С мужественным и серьезным лицом, испещренным складками, с коричневой густой бородой, на которой, кажется, уже навсегда застыла соль всех морей Земли, где он побывал за время своего плавания на Солирии. Его строгая, даже в чем-то грубая одежда: серый камзол, штаны, огромные и тяжелые на вид ботфорты на ногах - всё это производило очень сильное впечатление! А когда он, сложив руки крестом на груди, или уткнув их кулаками себе в бока, вставал рядом с трапом, принимая на борт матросов-новобранцев, а также "глядельцев", - сразу становилось ясно, что он - хозяин корабля, и от его решения зависит жизнь и судьба ступившего на палубу Солирии.

«Жаль, что я не могу плыть на его корабле!» - с сожалением подумал Круваш. Он немного очнулся от своей задумчивости - набегавшие волны уже стерли рисунок корабля и начинали подбираться к его босым ногам. Он встал, посмотрел на восток - восхода еще не было заметно, но снежная шапка горы Сирк уже отсвечивала желтым светом утреннего солнца. Круваш знал, что через пару часов рассвет доберется и до этого места. Пора было уходить с берега.

«И зачем отец меня оставил здесь? Почему запретил идти с ним? Куда он так быстро ушел?» - эти мысли волновали его с того самого внезапного разговора с отцом, произошедшего вечером три недели назад, после которого его отец сразу куда-то уехал и до сих пор не дал о себе знать ни разу (по крайней мере Круваш не получал от него никаких вестей - если это вообще было возможно здесь - на острове Мирал).

- Всё. Теперь точно - пора! - сказал Круваш вслух сам себе, когда первый луч раннего утреннего солнца заблестел на водной глади океана.

Начинался прилив. Подул легкий морской бриз....

Время 11:13
Укол за уколом — исколоты руки.
Жилы отравлены сталью шприцов.
Кожа как ветошь иссохшая, в дырах!
«Когда ж ты придешь, в конце-то концов!?»

Время 23:17
Белые стены обступают по кругу –
Ночью как бесы поведут хоровод.
Запах больничный – он здесь повсюду,
«Я здесь, считай, уже второй год».

Время 10:20
«Истлевший старик – ничего и не скажешь» –
Здесь по-другому меня не назвать.
Пугаю больных, наставляю здоровых.
«Тебе, дед, и смерть-то в жёны не стыдно позвать».

Время 13:05
Тихо ему улыбаюсь. Неспешно
На словах говорю: «Не шути здоровяк!
Век мой не долог — это видно, конечно...
Но здесь не помру! Лучше дома - в сенях».

Время 12:00
Черная ручка отточенной фразой
Точку поставила в жизни моей:
«Умер вчера от неизвестной заразы
святило науки, любимец детей.»

Время 00:01
«Вот ты и дома, не стой на пороге!
К свету поближе садись у стола.
Здесь не обидят, здесь подводят итоги,
Как ты там жил, — такие дела!..»

Эпилог

Время 07:00
Руки без жизни свисают с кровати
Голова запрокинута, в глазах чернота.
«Всё, отключайте, на сегодня нам хватит!
Завтра запустим проект «Пустота»!».

Тот, у кого в Душе светит Солнце, будет видеть Солнце даже в самый хмурый день. (с) Конфуций

В этот день - мокрый, сырой и на весну совсем не похожий,
Когда небо серее холодных гранитных стен городских,
Когда каждый второй словно хмурый и нервный прохожий
На работу спешит, не видя дороги, толкает других!

Когда мокрая снежная жижа под каблуками,
То презрительно чавкает, то мерзко скрипит,
Я хочу поделится со всеми простыми словами -
Вокруг нас потеплеет, если только в душе нашей солнце горит!...

"Парко" - носимый программно-аппаратный комплекс, понимающий естественный "человеческий" язык и способный к выполнению команд для взаимодействия с другими устройствами через унифицированные интерфейсы (и не только - при установке дополнительных прошивок и модулей) .
Способен связываться с любыми устройствами, в том числе при нахождении "по близости" перехватывать полный контроль над ними (за исключением других "парко"), управлять подавляющим большинством типов транспортных средств, средств связи, бытовых устройств, носимых устройств контроля здоровья и другими "парко".

Получил массовое распространение и заменил устаревшие носимые гаджеты прошлого поколения.

После взрывного роста популярности, среди части потребителей также приобрел популярность рынок "черных брокеров" - скрытая внутренняя (внутри сети устройств парко) сеть, наводненная недокументированными дополнительными модулями и программным обеспечением, еще более расширяющим функционал устройства "парко", в том числе повышающий специализацию устройства (например, добавляющий режим аватара - когда парко "подменяет" собой другое устройство и за него выполняет его функционал, но не соблюдая пределов и ограничений для такого устройства )

#Словарь Korpus. Mara

Fla

2023-10-26 17:15:21

Korpus. Mara.

#Mara ч.1

Предисловие

[крах Сети Переходов, депрессия Марики]

        Точно неизвестно, с какого момента мир стал меняться. Тем более нельзя было точно сказать, насколько мир менялся от того, что делала она. Она и сама не знала, что так будет происходить:
        поначалу, ей казалось, что это только «совпадения» -- чистой воды случайности, не более того. Но когда «совпадений» накопилось уже слишком много, чтобы их не замечать, она осознала долю «своей «ответственности» за происходящее» и отказалась что-либо писать.
         Да, именно, так. Это случилось, когда в Сети Переходов пропал Deni — именно тогда она перестала писать совсем. Потому что как и многие не понимала, что же на самом деле с ним случилось, куда завела его Сеть Переходов. После его исчезновения Сеть была фактически разрушена, не удавалось восстановить ни одного маршрута, карты не работали. Внутри стандартных входных шлюзов в Сеть Переходов сразу же перестала работать и связь через коммуникаторы. И никто, вообще никто толком не знал, как ее восстановить! Да, через какое-то время благодаря «диггерам» (полупрофессиональным исследователям шлюзов) всё же удалось кое-что узнать о возникших в сети «клубках» и доступной пользователям «глубине» входа в Сеть. Но это всё равно никак не помогало для ее восстановления — в итоге все известные шлюзы были закрыты и опечатаны. Впрочем, это не помешало всяким ушлым нелегалам периодически проникать в шлюзы и таскать из них что-нибудь «ценное» (что им могло таким показаться), чтобы потом продать на черных рынках. Через несколько лет так был найден коммуникатор - по всем признаками принадлежащем когда-то Deni, но «парко» в нем не работал (что выглядело «логично» , ведь он принадлежал Deni и видимо автоматические заблочился из-за долгого отсутствия связи с хозяином). О находке быстро узнали спецы из 7-го отдела (за которым была закреплена обязанность по охране шлюзов). Заполучив его, они неоднократно пытались восстановить этот коммуникатор, но увы, все попытки оказались неудачными — он превратился в «кирпич». Один из сотрудников был осведомлен об отношениях между Марой и Deni, поэтому вместо того чтобы выкинуть «пустой» коммуникатор, он отдал его Маре со словами: «Deni, кажется, был дорог тебе? Вот, кажется в этот коммуникатор был загружен его «парко», но получить доступ к нему мы так и не смогли, извини. Возьми что ли его, ну там «на память»?! Вдруг парко очнется?!» Марика конечно взяла.
        От всего случившегося Марика впала в длительную депрессию, хотя и старалась не подавать виду (как ей самой казалось) и держаться молодцом. Но деваться ей было некуда -- , она не могла уйти «в работу», чтобы пережить утрату. Она вообще долго не могла занять себя чем-то стоящим, чтобы хоть как-то заместить разом возникшую пустоту в душе, в её внутреннем мире… Подруг, способных ее поддержать в этот период, рядом тоже не оказалось.
[p]        Так несколько лет она прожила в этом неопределенном страхе, боялась возможных дальнейших изменений, боялась, что может произойти что-то еще более невозможное, даже «невозможно более плохое»!
[p]        Впрочем, как позже стало понятно и ей самой, мир менялся и без ее текстов и действий. Но эта самая реальность вокруг всё больше походила на коллапс нормальности, постепенно скатывающейся к сюрреалистичности — как бы бессмысленно это не звучало. Она долго боролась со своими страхами, прежде чем решилась действовать. Еще несколько лет она запрещала себе писать, даже просто смотреть в написанные в прошлой жизни тексты. Но! Мара не была бы Марой, если бы наконец не отважилась бы вытащить себя за шкирку из болота обыденности!
        Она, быть может и дальше оставалась бы вне ткани всех событий, пытаясь сохранить «статус-кво», но сами события в окружающей реальности наконец стали затрагивать и её саму. В итоге, еще раз взвесив все «за» и «против», она решилась действовать -- во чтобы то ни стало, найти коллег из своей тактической «группы»: Гая и Тома, восстановить с ними связь, постараться разобраться в случившемся в Сети Переходов и как можно больше узнать об исчезновении Deni и наконец найти его самого!...

#Mara ч.1

Предисловие

[крах Сети Переходов, депрессия Марики]

        Точно неизвестно, с какого момента мир стал меняться. Тем более нельзя было точно сказать, насколько мир менялся от того, что делала она. Она и сама не знала, что так будет происходить:
        поначалу, ей казалось, что это только «совпадения» -- чистой воды случайности, не более того. Но когда «совпадений» накопилось уже слишком много, чтобы их не замечать, она осознала долю «своей «ответственности» за происходящее» и отказалась что-либо писать.
         Да, именно, так. Это случилось, когда в Сети Переходов пропал Deni — именно тогда она перестала писать совсем. Потому что как и многие не понимала, что же на самом деле с ним случилось, куда завела его Сеть Переходов. После его исчезновения Сеть была фактически разрушена, не удавалось восстановить ни одного маршрута, карты не работали. Внутри стандартных входных шлюзов в Сеть Переходов сразу же перестала работать и связь через коммуникаторы. И никто, вообще никто толком не знал, как ее восстановить! Да, через какое-то время благодаря «диггерам» (полупрофессиональным исследователям шлюзов) всё же удалось кое-что узнать о возникших в сети «клубках» и доступной пользователям «глубине» входа в Сеть. Но это всё равно никак не помогало для ее восстановления — в итоге все известные шлюзы были закрыты и опечатаны. Впрочем, это не помешало всяким ушлым нелегалам периодически проникать в шлюзы и таскать из них что-нибудь «ценное» (что им могло таким показаться), чтобы потом продать на черных рынках. Через несколько лет так был найден коммуникатор - по всем признаками принадлежащем когда-то Deni, но «парко» в нем не работал (что выглядело «логично» , ведь он принадлежал Deni и видимо автоматические заблочился из-за долгого отсутствия связи с хозяином). О находке быстро узнали спецы из 7-го отдела (за которым была закреплена обязанность по охране шлюзов). Заполучив его, они неоднократно пытались восстановить этот коммуникатор, но увы, все попытки оказались неудачными — он превратился в «кирпич». Один из сотрудников был осведомлен об отношениях между Марой и Deni, поэтому вместо того чтобы выкинуть «пустой» коммуникатор, он отдал его Маре со словами: «Deni, кажется, был дорог тебе? Вот, кажется в этот коммуникатор был загружен его «парко», но получить доступ к нему мы так и не смогли, извини. Возьми что ли его, ну там «на память»?! Вдруг парко очнется?!» Марика конечно взяла.
        От всего случившегося Марика впала в длительную депрессию, хотя и старалась не подавать виду (как ей самой казалось) и держаться молодцом. Но деваться ей было некуда -- , она не могла уйти «в работу», чтобы пережить утрату. Она вообще долго не могла занять себя чем-то стоящим, чтобы хоть как-то заместить разом возникшую пустоту в душе, в её внутреннем мире… Подруг, способных ее поддержать в этот период, рядом тоже не оказалось.
[p]        Так несколько лет она прожила в этом неопределенном страхе, боялась возможных дальнейших изменений, боялась, что может произойти что-то еще более невозможное, даже «невозможно более плохое»!
[p]        Впрочем, как позже стало понятно и ей самой, мир менялся и без ее текстов и действий. Но эта самая реальность вокруг всё больше походила на коллапс нормальности, постепенно скатывающейся к сюрреалистичности — как бы бессмысленно это не звучало. Она долго боролась со своими страхами, прежде чем решилась действовать. Еще несколько лет она запрещала себе писать, даже просто смотреть в написанные в прошлой жизни тексты. Но! Мара не была бы Марой, если бы наконец не отважилась бы вытащить себя за шкирку из болота обыденности!
        Она, быть может и дальше оставалась бы вне ткани всех событий, пытаясь сохранить «статус-кво», но сами события в окружающей реальности наконец стали затрагивать и её саму. В итоге, еще раз взвесив все «за» и «против», она решилась действовать -- во чтобы то ни стало, найти коллег из своей тактической «группы»: Гая и Тома, восстановить с ними связь, постараться разобраться в случившемся в Сети Переходов и как можно больше узнать об исчезновении Deni и наконец найти его самого!...